Знакомство

Это был крохотный островок с уютной бухтой, в которой едва могла поместиться рыбацкая шаланда. Даже не островок, а просто громадный обломок скалы, отколовшийся во время землетрясения от вершины и упавший в море несколько тысяч лет назад.

Дикий, каменистый и безжизненный кусочек суши, с двумя-тремя кустиками жесткой выгоревшей под солнцем травы не привлекал людей. Удобных спусков к морю здесь не было. А дно было завалено острыми валунами. Рискнувший искупаться в этом месте мог запросто сломать шею или поранить ногу.

Я нашел это место случайно, плавая на резиновой лодке в поисках уединения. Мне хотелось обдумать один любопытный сюжет, из которого, я надеялся, мог бы вырасти большой и интересный роман. Судьба далекого Себастьяна Бальбузано – испанского юноши и ремесленника, полюбившего Консуэло — дочь знатного идальго, волновала воображение. По роковой случайности, а, вернее, волей испанского короля, отец девушки был назначен губернатором на Кубу. И влюбленные разлучились. Но успели дать друг другу клятву верности. Себастьян, не в силах переносить расставание, убегает из дома и нанимается на корабль, отплывающий на далекий остров. Трудно сказать, как бы сложилась его судьба, если бы капитан испанского галеона не приказал атаковать случайно встреченное в море английское судно, перевозившее золото и серебро, захваченное у индейцев Америки…

Поскольку в будущем романе должна была идти речь о морях и океанах, о моряках и пиратах, запрятанных кладах и сражениях, лучшего места, чем мой уединенный островок, отыскать было трудно. Мне нравилось, что приморские поселки, наполовину опустевшие в эти последние августовские дни, были в нескольких километрах, и до Таинственного Острова, как я назвал свою гряду камней с крошечной бухтой, не доносился людской гам. Рыбацкие баркасы обходили это гиблое место стороной. Прогулочные катера и суда брали мористее, да и бухт для отдыха курортников было вокруг предостаточно. А для моей резиновой лодки камни не стали препятствием. В один из погожих дней я высадился на свой Таинственный Остров.

 На склонах, круто обрывавшихся в море, была небольшая площадка. Чайки и бакланы облюбовали это место. Это было заметно по большому количеству их следов. Я даже нашел несколько заброшенных гнезд, устроенных в маленьких углублениях в камнях и заботливо выстеленных сухой травой и коричневыми ломкими водорослями.

Собрав мягкую подстилку, я устроил в ложбинке довольно-таки удобное лежбище. При помощи нескольких валунов укрепил над ним брезент и получился Домик Одинокого Путника. Подняв на скалу свои нехитрые пожитки, я блаженствовал. Это было сродни приключениям Робинзона Крузо. Правда, без рокового решения капитана судна оставить меня здесь пожизненно. Я не рассчитывал встретить на этом островке Пятницу – мне просто хотелось побыть одному и хорошенько подумать о своем романе.

Стояло крымское лето, доброе, солнечное, теплое. У меня было все для жизни и работы. Мешочки с крупами и пряностями, которые я купил у одного старика на рынке. Несколько удочек, аккуратно намотанных на единственное складывающееся удилище из стекловолокна. Если верить рекламе, оно могло выдержать даже очень крупную рыбу. Я принципиально решил питаться только плодами собственных рук. О воде я не заботился. Когда-то в детстве я прочитал, что кусок полиэтиленовой пленки, растянутой над водой с тяжелым камнем по центру, самая простая и надежная опреснительная установка. Собирай в кружку или банку конденсат – получишь вкусную и обеззараженную воду. Соли был большой запас, и я не боялся длительного пребывания в отрыве от людей. Были и спички, и упаковки сухого горючего на всякий пожарный случай. Ну, и само собой разумеющееся, — орудия писательского труда. Большая разлинованная тетрадь, набор карандашей, и обычных, и механических, с запасом тонких грифелей в прозрачной пластиковой коробочке. А еще планшет и несколько солнечных батарей. Одним словом, робинзонада была спланирована самым тщательным образом.

В первый день я ленился. Так я делал всегда, перед тем, как засесть за новую книгу. Я лежал, глядя на бескрайнее море, которое казалось тем безлюднее, что виднелось лишь в узкий проход в скалах. В голову лезли самые разные мысли. Иногда я принимался декламировать гекзаметром какие-то оды, подражая древнегреческим поэтам. Это было совершенно безопасно – никто ведь не мог их услышать и счесть меня сумасшедшим.

Сейчас я думаю о том, что мои стенания о ком-то, кто пришел бы ко мне, были роковыми. Потому, что…

Я лежал, громко произнося очередную фразу, и не сразу расслышал тонкий призывный свист.

Первым чувством была досада. «Выследили мой Таинственный Остров», — подумалось мне. Неужели, так и не удастся побыть в одиночестве и поразмышлять над сюжетом?

Конечно, мальчишки из рыбацкого поселка могли видеть, как я грузил в лодку свою поклажу, как старательно правил, справляясь с утренним прибоем, к далекой каменистой гряде, торчащей из воды точно зубы морского чудовища. На моторной лодке проделать путь сюда было делом десятка минут, а тихо подойти к моему лежбищу можно было и на веслах.

С недовольным видом я поднялся и огляделся вокруг. Море, скалы были безлюдны. Бдительные чайки, обычно поднимающие галдеж, завидев кого-то, мирно качались на мелкой зыби.

Это было странно.

И тут я увидел Кассия. Вернее, я еще не знал, что это Кассий, и представления не имел, с кем меня сводит судьба.

В бухте что-то плеснуло. Мне пришлось свеситься с камня, чтобы посмотреть, что там такое. Я подумал было, что это пришла гулящая волна – одинокая морская странница, которая с шумом разбилась о скалу. Но тут свист повторился и в довершение где-то внизу хрюкнула свинья.

— Это мой остров! – крикнул я, отстаивая свое суверенное право на одиночество. Но никто на эти слова не ответил, просто, как мне показалось, хрипловато рассмеялись. 

В прозрачной воде мелькнул темный силуэт, и вслед за этим на поверхность выскочил дельфин. Именно выскочил, как резиновый мяч, который мы в детстве удерживали под водой, а затем разжимали руки, и он выпрыгивал как живой.

Наверное, заметив, что я увидел его кульбит, дельфин вдруг высунулся наполовину из воды и смешно замахал мне ластами. Точно матрос-сигнальщик со своими флажками.

Я махнул ему в ответ рукой и, как это не покажется смешным и странным, крикнул: «Привет!» Мысль о том, что с ним можно поплавать, заставила меня осторожно спуститься вниз. По дороге вспомнился Лидинг – дельфин Ихтиандра, человека-амфибии, и предстоящее купание показалось еще привлекательнее.

Из-за того, что вода в бухточке была чистейшей, камни на дне были хорошо видны. В легкой зыби они шевелились, будто живые, и я не рискнул сразу нырять, чтобы не разбиться. Нужно было сначала промерить глубину бухты.

Дельфин терпеливо кружил по акватории. Места ему явно было маловато, но он старательно закладывал вираж за виражом, чертя своим телом дуги и круги. То принимался плавать, высунув загнутый киль, то переворачивался светлым брюхом вверх. Я заулыбался, видя все эти фокусы.

Наконец, я прыгнул с последней приступочки в воду, которая показалась очень холодной. Из-за того, что лежа под солнцем я согрелся, меня пробил озноб. Впрочем, может быть, оттого, что ко мне приплыл этот забавный дельфин, явно привыкший к людям.

Не успел я вынырнуть, как рядом с моим лицом оказалась смешная морда дельфина. Он раскрыл розовую пасть и десятки острых, как шило, зубов сверкнули в ней. «Не дай Бог, тяпнет!» — с ужасом подумал я, но дельфин и не думал нападать на меня. Напротив, он слегка подныривал под меня, поощряя, чтобы я уселся на его спину.

И тут меня осенило: это цирковой дельфин! Ведь заслуженных артистов когда-то отпускают на волю. Что, если сюда заплыл этот питомец дельфинария?! В Крыму таких особей немало, здесь ведь есть несколько таких заведений, где изучают, обучают и дрессируют черноморских афалин – самых смышленых морских млекопитающих.

Уже без страха и безуспешно пытаясь забраться на скользкую спину дельфина, я ухватился обеими руками за спинной плавник, залихватски свистнул, и мой морской конь помчал меня вперед.

Дельфин прекрасно ориентировался среди камней. В считанные секунды он вынес меня из крошечной бухточки и мы поплыли по бескрайнему морю. Мне приходилось стискивать круглое тело афалины, уворачиваясь от плавничков, которыми дельфин ловко маневрировал, следя, чтобы моя голова все время была на поверхности. Сам же он ритмично дышал, круглое отверстие на его затылке то раскрывалось, то закрывалось. Иногда мне в лицо брызгали капли воды, увлекаемые дыханием животного.

Отплыв довольно далеко от острова, я отпустил дельфина. Если ему вздумается неожиданно уплыть, то мне будет трудно возвращаться назад вплавь. Однако он и не думал покидать меня. Наверное, решил, что я тону, подумалось мне тогда. Сколько раз доводилось слышать истории о том, как дельфины спасают тонущих людей. Но афалина решил просто поиграть. Он принялся выпрыгивать из воды, стоять на хвосте, словом, проделывал все те фокусы, которым животных обычно обучают в дельфинариях.

В очередной раз совершив прыжок, дельфин подплыл ко мне, высунулся из воды и стал улыбаться. Если только можно было назвать улыбкой его раскрытый рот и звуки, немного похожие и на детский смех, и на собачий лай. Подняв ласты, он снова помахал ими, и тут я заметил крошечную латунную пластинку на правом плавнике. Осторожно (с оглядкой на острые зубы!) я дотронулся до плавника и оттянул в сторону, чтобы рассмотреть пластинку получше. «Cassius» — прочел я на ней. Последние сомнения о том, что это одомашненное животное, развеялись. Передо мною был обыкновенный скучающий без публики старый клоун. Чтобы как-то подбодрить животное и напомнить ему о прошлом, я громко сказал: «Кассий! Алле-оп!»

Услышав мой голос, дельфин на мгновение замер, а затем совершил подряд три кувырка через голову, явно показывая, что он рад. Разделять его радость мне не хотелось – прохладная вода давала о себе знать. А до скал было далековато. И я стал изо всех сил грести к своему острову, чтобы согреться.

Кассий, обретший имя, плыл рядом, не отставая, но и не обгоняя меня. Затем он ловко поднырнул под меня, подставляя спину. Мне не оставалось ничего другого, как опять оседлать эту безногую лошадку, и мы понеслись вперед. Я ехал верхом на живой торпеде, и больше всего сожалел о том, что никто не снимает это на камеру. Вот был бы фильм!

В бухте дельфин деликатно сбросил меня, и пока я осторожно выбирался из воды, он кружил по бухточке, деловито рисуя круги.

— Кассий, — громко позвал я. Мой новый знакомец остановился и высунулся из воды, глядя мне прямо в глаза. Было такое впечатление, что он решил слушать, что я стану говорить дальше. Справившись со смущением, и совершенно сбитый с толку таким вниманием, я невольно кашлянул, как оратор перед выступлением, и указав рукою себе в грудь представился:

— Александр.

И поправился, вспомнив латиницу на пластинке: — Александрус.

Может быть, древние римляне называли мое имя как-то по-другому, но Кассий на полном серьезе кивнул головой, будто говорил, что все понял.

Так мы соблюли наш первый церемониал знакомства.

Я замолчал, не зная, как быть дальше. Повернуться и лезть наверх, в свое уютное гнездышко, казалось мне не приличным. И оставаться на камнях было глупо. В самом деле, ну что в этом особенного, если к тебе приплыл дельфин. Возле крупных курортных городов черноморского побережья такие встречи довольно часты. Есть много фирм и даже лечебных заведений, где дети и взрослые плавают с дельфинами. Это прекрасная терапия. Вот и мне повезло бесплатно порезвиться с одним из таких морских врачевателей.

Как-то отдыхая в военном санатории вместе с женой и внуком, мы поехали на экскурсию в Балаклаву. Там на небольшом катерке вышли в открытое море искупаться. И уже через пять минут рядом с нами появилось стадо дельфинов. Правда, тогда они так и не подплыли к нам, а плавали неподалеку, играя в какие-то свои морские игры.

Вспомнив об этом, я подумал, что надо бы обязательно вставить эпизод с дельфином в мой будущий роман. Тем более, что ничего и выдумывать не нужно. Все было на самом деле. А дельфины водятся не только в морях-океанах, но и пресноводных реках.

Я принялся щелкать языком, стараясь подражать дельфину. Тонко свистеть я не мог, а мои резкие звуки заставили его замереть и прислушаться. Но я быстро исчерпал весь набор щелкающих звуков, и с сожалением развел руками, мол, больше ничего не могу ему сказать.

Дельфин по-своему истолковал мои намерения и уплыл из бухты. Я подумал о том, что на этом невероятное приключение и закончилось, и решил подняться наверх, чтобы записать его. Но не успел я сделать и нескольких шагов, как в воде снова плеснуло. Я обернулся. Кассий высунулся из воды и держал в пасти крупную жирную кефаль. Она, видно, была лишь слегка придушена, потому что отчаянно виляла хвостом и плавниками, стараясь выскользнуть из пасти хищника. Но дельфин и не думал расставаться со своей добычей. Он махнул мне ластами, приглашая спуститься вниз за рыбиной. И я понял, что Кассий решил меня угостить…..

А что было далее — Вы узнаете из полной версии книги…