История Тибальда Благословенного

Эта история началась в тот самый день, когда в устье большой реки зашел испанский галеон. Спустив паруса и встав на якорь, судно застыло в покое. Команду ждал небольшой, но такой нужный отдых. Двух дней было достаточно для того, чтобы настрелять дичи, набрать фруктов, запастись пресной водой, которую в плавании через океан приходилось беречь. Матросы вытаскивали на верхнюю палубу большие корзины для провизии, сливали во фляги огненный ром и мадеру, чтобы освободить побольше бочек для воды.

Вода в реке после дождей была мутной, поэтому капитан приказал наливать ее через войлочные шляпы. Матросы принялись за дело, и мало кто увидел, как по хлипким сходням в одну из шлюпок спустился высокий худой старик в длинной черной сутане. На его голове была крошечная шапочка, такая маленькая, что едва прикрывала тщательно выстриженную тонзуру — знак католического монашества. Взгляд священника был обращен к новой земле, на которую сейчас ступала его нога. По благословению самого римского папы отцу Бенедикту предстояло пройти всю испанскую Америку и обратить в христианскую веру всех туземцев, встретившихся на пути.

Торжественность момента немного подпортил рев осла, который упирался и не желал покидать корабль. Однако команда живо справилась со строптивцем, опутала ноги прочными веревками и в связанном виде уложила на дно шлюпки.

Отец Бенедикт с достоинством сошел на берег, повернулся к галеону и, осеняя его крестом, благословил команду на большие дела. Дела эти и в самом деле были большими и сулили  королю Испании процветание на долгие годы — галеон «Святая Анна» снарядили, чтобы вывезти индейское золото и драгоценные камни с Нового Света в Мадрид. Десятки хорошо просмоленных сундуков и винных бочек, наполненных сокровищами майя, ацтеков и инков, лежали в острогах гарнизонов, дожидаясь отправки…

Пока священник творил молитву, его строптивый спутник был выпутан из веревочных оков. На его крепкой спине утвердилось удобное седло и небольшая поклажа, состоявшая из нескольких лепешек, кувшина с вином для святого причастия и самого дорогого предмета. Это была громадная Библия в твердом кожаном переплете, украшенном серебряными пластинками с житием Иисуса Христа и святых апостолов. В Библии было много цветных гравюр, исполненных с большим мастерством. На них изображались цветущие райские сады и мрачные чертоги ада. После богослужений на галеоне во время плавания к далеким берегам, отец Бенедикт с удовольствием показывал всем желающим картинки, а для неграмотных зачитывал подписи к ним.

Эту книгу подарил отцу Бенедикту сам кардинал, передавая папскую буллу, согласно которой католический миссионер получал право обращать в христианство все народы во всех землях, над которыми простиралась власть испанского короля.

Благословив команду галеона, святой отец нашел осла жадно поедавшего свежую траву. Дав животному вдоволь напастись, а себе возможность снова привыкнуть к земной тверди, отец Бенедикт взобрался на животное и не спеша затрусил вдоль русла реки. Он едва слышно читал молитву к Матери Божьей Путеводительнице, надеясь, что река выведет его в нужное место, где живут дикие  индейцы.

В это же самое время в укромном ущелье в скалистых горах отъявленный разбойник Тибальд держал совет со своими головорезами. В его шайке, как на подбор, были самые страшные преступники, по шеям которых давно плакала веревка. Здесь были и беглые преступники, и нерадивые матросы, высаженные на безлюдном берегу в наказание за какую-то провинность, и алчные авантюристы, прознавшие об индейских сокровищах. И пока одни испанцы строили первые укрепления в новых землях, шайка Тибальда шныряла по всему восточному побережью в поисках золота. Мало радости у путника или небольшого отряда сулила встреча с вооруженными до зубов разбойниками. Тибальд был безжалостен к тем, кого грабил. Но из-за малочисленности шайки грозный вожак опасался слишком близко подходить к укрепленным поселениям испанцев. У солдат короля были легкие пушки, которые шрапнелью разносили в клочья нападавших. Вот поэтому Тибальд и совещался с дружками, как лучше завладеть золотом, собранным для короля. Они решили обойти крепости стороной и караулить на горных дорогах небольшие караваны, нагруженные сокровищами. При всей осторожности стражи, караван легко захватить, и тогда груз станет хорошей наградой нападавшим. И шайка решила уйти едва приметными тропами в места, где неподалеку жили индейцы. Навьючив выносливых лошадей всем необходимым для скоротечного боя, разбойники отправились навстречу своей удаче.

В один прекрасный, ой!, несчастливый день пути отца Бенедикта и отряда Тибальда пересеклись в таком месте, где им было не разойтись. С одной стороны громоздились высокие горы, с другой — темнело ущелье, на дне которого вздыбились острые камни. Один неосторожный шаг — и ты уже покойник! Лишь неподалеку была небольшая полянка, покрытая жесткой травой. Осел щипал ее нехотя, мечтая о прекрасных лугах  у речного берега. Он бы с большой радостью побежал туда, но отец Бенедикт стреножил животное и прилег на каменистое ложе, чтобы немного отдохнуть. Пригревало солнышко, и сон сморил старика. За этим невинным занятием его и застал Тибальд.

Увидев пасущегося осла, предводитель шайки поднял вверх руку и по его знаку бандиты быстро спешились с лошадей и изготовили ружья и пистолеты. Главарь внимательно осмотрел горную дорогу и понял, что путник одинок и банде ничто не угрожает. А черная сутана священника убедила Тибальда, что опасаться и вовсе нечего.

 Подойдя к священнику, главарь непочтительно постучал носком сапога о подошву сандалий отца Бенедикта. Тот приоткрыл глаза и радостно улыбнулся:

— Благословение тебе, сын мой!

Ответом ему был громкий хохот подходивших разбойников.

— Тибальд, мы и не знали, кто твой папаша! Ты ведь говорил, что он давным-давно погиб в яростном бою!

Главарь смеялся вместе с ними.

— Да нет, как видите, он жив-здоров и готов поделиться с сыном всем, что у него имеется. Не заставляй ждать свою кровинушку, папаша!

Пока отец Бенедикт поднимался на ноги, один из разбойников начал потрошить его дорожную поклажу.

— Вот так удача! – воскликнул он, вынимая кувшин с вином и принюхиваясь к напитку. — Разрази меня гром, если это не добрая мадера! Давно я не пил этот божественный напиток!

— Это кровь Христова для святого причастия, — сурово ответил ему отец Бенедикт и потянулся, чтобы забрать кувшин.

— Э-э! – отстранил его руку Тибальд. — Полегче, папаша! Мы не любим, когда с нами шутят! Мы сами не прочь подшутить над всяким, верно, ребята?!

По этим словам священник понял, что за люди перед ним. А потому прибегнул к самому сильному оружию, которым владел в совершенстве – слову. Подняв высоко над головой серебряный крест с распятием, отец Бенедикт возвысил свой голос и сказал:

— Горе всякому, кто позарится на имущество римской церкви! Гореть ему в геенне огненной до скончания века!

Его проклятие возымело обратное действие – разбойники захохотали еще громче. Вдруг Тибальд сказал:

— Остановитесь, братья мои! Отец мой убедил меня – мы все станем смиренными овечками стада Христова. На колени, грешные вы мои!

И пока разбойники, приняв выражение полнейшего раскаяния, валились на каменистую землю, Тибальд, дав внушительного пинка священнику, сорвал с него монашеское облачение, надел на себя сутану, вместо широкополой шляпы пристроил на голове черную круглую шапочку и взял в руки крест. Осенив сначала себя, Тибальд стал подходить к свои бандитам, крестя их и отламывая кусочки ржаной лепешки. Сунув хлеб в приоткрытый рот, как бывает в церкви во время причастия, Тибальд давал каждому хлебнуть вина, следя за тем, чтобы глотки не были слишком большими. Так причастил он своих головорезов, истратив весь хлеб и все вино.

Разбив кувшин о камень, Тибальд сказал священнику:

— У тебя не осталось святых даров, значит, и делать на этой земле больше нечего. Отправляйся-ка ты, святой отец, к праотцу, который заждался своего сына!

С этим словами Тибальд вынул из-за широкого пояса острый кинжал и вонзил его старику в грудь.

Тот тихо вскрикнул, и ноги его подкосились. Протягивая руки к вожаку разбойников, отец Бенедикт прошептал:

— Сам господь бог послал мне тебя, сын мой! Будь же продолжателем дела моего! Благословляю тебя на добро!

 Тибальд вдруг побледнел, как полотно. Судорожная гримаса пробежала по его обветренному лицу, а рука с поднятым крестом священника дрогнула. Вожак почувствовал, что крест жжет его ладонь, будто в нее вложили раскаленное железо. Сколько раз за свою жизнь Тибальд пытал огнем свои жертвы?! Черное облачение давило на его плечи с такой силой, что разбойник вынужден был ссутулить их. Сердце, замершее на мгновение, заколотилось в груди с такой силой, что кровь ударила ему в голову и в ушах словно раздались звуки самого большого церковного колокола: бум-м, бум-м…

А что произошло дальше — Вы узнаете из полной версии книги…

• 

• 

• 

•